«Это агрессия против футбола». Трагедия Югославии – из-за войны сильнейшее поколение пропустило Евро-1992

История катастрофы.

В мае 1980 года умер Иосип Броз Тито, 35 лет правивший Югославией.

До его смерти противоречия между народами еще удавалось подавлять с помощью системы «сдержек и противовесов». Предполагалось, что сербское меньшинство в Боснии и Хорватии должно препятствовать желанию местного населения отделиться, а национализм сербов ограничивал автономный статус Косово, где жили мусульмане, и Войводины с большой диаспорой венгров-католиков. Насаждались и идея «югославской нации», и атеизм. Но главной скрепой был сам Тито.

Когда он умер, Югославия погрузилась в затяжной кризис: к концу 1985 года безработица составила 15%, инфляция – 80%, а внешний долг приближался к 21 млрд долларов. Общеюгославский рынок распался на шесть республиканских и два краевых, и это лишь усиливало обособление регионов: в марте 1981-го (меньше чем через год после смерти Тито) в Косове обострились конфликты между сербами и албанцами, а к концу 1980-х усилилось противостояние сербов и хорватов.

Кровавые и жестокие военные конфликты, которые принято называть Югославскими войнами, привели к развалу Югославии и появлению независимых Сербии, Хорватии, Словении, Боснии и Герцеговины, Северной Македонии (она отделилась мирно), Черногории и Косово.

Войны сломали тысячи жизней и лишили мечты, возможно, самое сильное поколение югославских футболистов: их не пустили на Евро-1992.

Футбол оказался в центре конфликтов еще до Югославских войн – случилось побоище на «Максимире»

13 мая 1990 года «Динамо» принимало в Загребе «Црвену Звезду».

Уже тогда отношения сербов и хорватов были сложными – за месяц до игры к власти в Хорватии пришли националисты, которые сильно ограничили сербское население в правах: например, в Югославии признавали и сербский (кириллический), и хорватский (на латинице) варианты сербохорватского языка, который был в стране официальным. А националисты во главе с Франьо Тунджманом сделали официальным только его хорватский вариант.

Фанаты обеих команд были очень политизированы. Болельщики «Динамо» (главным образом – движение Bad Blue Boys) регулярно вывешивали баннеры за независимость и поддерживали правительство Тунджмана. Фанаты «Црвены Звезды» (движение «Делие») не отставали и заряжали перед игрой: «Загреб – сербский».

Конфликт дошел до того, что хорватские фанаты рванули через все поле, словно и не заметив сопротивления милиции. Их было заметно больше, они закидали «Делие» камнями и бутылками.

Игроки «Црвены Звезды» ушли в подтрибунку, а вот футболисты загребского клуба оставались на поле. Болельщики «Динамо» скандировали имя 21-летнего капитана команды – Звонимира Бобана. Он подбежал к милиционеру, который пытался задержать кого-то из хорватских фанатов, и ударил его ногой по лицу. Этот момент вошел в историю, а для хорватов Звонимир стал идолом.

«Это был я – публичный человек, готовый рискнуть жизнью и карьерой, – вспоминал Бобан. – И все это – ради одного идеала, по одной причине. Эта причина – Хорватия». За тот удар Югославская федерация футбола дисквалифицировала Бобана на полгода, и он пропустил ЧМ-1990.

Лишь спустя час милиция прогнала фанатов «Динамо» со стадиона. Тогда они вышли в город и стали жечь машины. В тот день арестовали около 100 болельщиков с обеих сторон, более 85 человек серьезно пострадали.

«Тот матч стал чем-то вроде начала конца Югославии, – говорил Стеван Стоянович, вратарь «Црвены Звезды». – Нас хорошо встретили в Загребе перед матчем, мы жили в отеле и не замечали чего-то странного.

Во время разминки в нас швыряли камни. Мы ушли с поля вовремя. Мы поднялись в ВИП-ложу и ждали, когда полиция расчистит дорогу до Белграда. У нас с «Динамо» было серьезное соперничество, но ничего подобного никогда не случалось. Выглядело так, словно кто-то использовал спорт в своих целях».

У Югославии выросло сильнейшее поколение футболистов – Бобан, Просинечки, Миятович, Шукер и другие звезды

Сильных футболистов в Югославии всегда было много, но сборная постоянно страдала: последнее место на втором групповом этапе ЧМ-1974 (обыграли только Заир – 9:0), разочарование на домашнем Евро-1976 (в матче за 3-е место проиграли Нидерландам), невыход из группы на ЧМ-1982 (3-е место в группе с Северной Ирландией, Испанией и Гондурасом), катастрофа на ЧМ-1984 (три поражения с общим счетом 2:10).

Молодежный чемпионат мира-1987 подарил Югославии надежду: сборная со Звонимиром Бобаном, Предрагом Миятовичем, Робертом Просинечки и Давором Шукером победила. Подрастало мощнейшее поколение.

Еще в 1986 году сборную Югославии возглавил Ивица Осим – участник Олимпиады-1964 и серебряный призер Евро-1968. Он отыграл восемь лет во Франции, а карьеру тренера начал в родном «Железничаре». Победы в кубковых турнирах были его фишкой – за карьеру он по два раза выиграл Кубок Греции и Суперкубок Австрии, а еще Кубки Югославии и Японии.

Осим будто бы олицетворял Югославию: его прабабушка была словенкой, отец – хорватом. Родился Ивица в Сараево, а женился на боснийке. Какое-то время его семья жила в Белграде, но потом жена и дети вернулись в Сараево. В сборной Осима все чувствовали себя уютно, это заметно даже по выбору вратарей на ЧМ-1990: на турнир поехали хорват Томислав Ивкович, босниец Фахрудин Омерович и серб Драгое Лекович.

Югославия попала на ЧМ-1990 в группу к ФРГ, Колумбии и ОАЭ. Сначала команда разгромно проиграла будущим чемпионам мира, но потом победила Колумбию и ОАЭ и прошла в 1/8 финала со второго места. Там Югославия выбила Испанию, а в четвертьфинале проиграла Аргентине с Диего Марадоной по пенальти. Несмотря на обидное поражение, этот чемпионат мира стал для Югославии самым успешным с 1962 года.

Как оказалось, это был последний крупный турнир в истории сборной.

Как распадалась сборная Югославии?

Тряска в стране будто и не влияла на команду Ивицы Осима – Югославия мощно проводила отбор к Евро-1992 (пять побед и поражение от датчан). Игроки по-прежнему вместе выходили на поле, и конфликтов между ними не возникало.

«Я никогда не ощущал напряжения между игроками разных национальностей, – вспоминал экс-защитник сборной Югославии Фарук Хаджибегич. – Я родился в Сараево, но всегда гордился тем, что я югослав. Не могу сказать, что кто-то из моих партнеров по команде ощущал себя иначе.

Иногда мы шутили над стереотипами о людях из разных югославских республик, но это был просто смех в раздевалке. Такое случается в любой команде, в любой компании друзей. В команде все было по-прежнему. Мы знали, что происходит вокруг, но игнорировали это».

Но к августу все поменялось: Бобан, Шукер и другие хорваты сообщили, что больше не приедут. В октябре 1991-го Югославия играла с Фарерами уже без них. «Были разговоры о том, что хорваты уйдут из сборной на какое-то время, – говорил босниец Мехмед Баждаревич, игравший в полузащите сборной Югославии. – Это стало большим ударом. Мы не рассматривали это как прощание и думали, что они вернутся через пару месяцев, когда все успокоится».

Потом из команды ушел словенец Сречко Катанец. Боснийцы доиграли отбор до конца, но незадолго до Евро-1992 тоже отказались приезжать (в апреле 1992-го Босния стала независимой, тогда же началась осада Сараево). Их поддержал и македонец Дарко Панчев.

«Это было очень сложное, но неизбежное решение, – говорил босниец Фарук Хаджибегич, экс-капитан сборной Югославии. – Когда начались первые вооруженные столкновения, я поговорил с тренером и несколькими руководителями, и мы сошлись, что играть на Евро-1992 – почти невозможно для нас.

Я не думал о последствиях этого решения для карьеры. В нашей стране начиналась война – люди умирали, бежали из своих домов, женщин насиловали. Все мы надеялись, что это закончится через несколько недель или месяцев. Мы не могли представить, что мир допустит войну в центре Европы».

Ивица Осим уверял, что не уйдет, несмотря на все происходящее.

«С тех пор как начались все эти события, меня постоянно спрашивают, до каких же пор буду я возглавлять сборную Югославии? Ответ у меня один: пока мы будем играть под югославским флагом и петь «Гей, славяне!» – наш гимн, – сказал тренер в интервью еженедельнику «Футбол» после жеребьевки Евро-1992. – Это и ответ на вопрос, будем ли мы играть в Швеции. Пока наше участие в чемпионате Европы ожидается, и мы должны думать о том, как лучше подготовиться к нему».

Мнение Осима резко поменялось весной 1992 года, когда Югославская народная армия начала осаду Сараево. В мае жена Осима и двое его детей попали под обстрел. После этого Ивица собрал пресс-конференцию и заявил об уходе из сборной: «Это мое личное решение, и вы можете интерпретировать его так, как хотите. Ничего объяснять я не буду. Вы очень хорошо знаете, почему я ухожу. Это, наверное, единственное, что я могу сделать для Сараево, города, в котором родился. Вы знаете, что там происходит».

В предисловии к книге «Djetinjstvo u ratu» («Детство на войне») Осим вспоминал: «Я ушел с поста тренера сборной, и многие восприняли это нормально. Но вскоре случилось то, что причинило мне боль. Мимо меня проходила группа школьников, с ними шел преподаватель. Это был молодой мужчина. Он узнал меня и сказал: «Дети, посмотрите, это предатель Югославии». Если бы я мог догнать его, то разорвал бы на части. Что еще я мог сделать? Это было единственное, что я мог сделать для своего города, который был обстрелян».

Вместо Осима сборную Югославии возглавил Иван Чабринович, выигравший серебро Евро-1990 с командой U21. При нем в сборную попали Синиша Михайлович, Предраг Миятович, Владимир Югович и Драган Стойкович, практически не игравший в отборе.

На фоне военных действий разговоры об отстранении Югославии периодически возникали, но УЕФА пресекал их. «Мы хотим, чтобы на Евро-1992 сыграли те, кто квалифицировались на турнир, если позволит ситуация, – говорил генсек УЕФА Герхард Айгнер. – Нужно уважать спортивные достижения. Лучшие команды должны выступать на лучших турнирах».

В Евро-1992 играли всего восемь команд, их разделили на две группы. Соперниками Югославии стали Франция, Англия и Швеция.

«Наша цель – сделать всех счастливыми, – сказал президент УЕФА Леннарт Юханссон незадолго до старта турнира. – Мы должны быть готовы к поиску разумных решений для возникающих проблем».

В Швецию полетели 18 югославских футболистов. Большинство из них – сербы и черногорцы, еще было два македонца и босниец. 

«Парни едут на турнир вместе, играют вместе. Их не волнует, кто какой национальности, – сказал технический директор Югославской федерации футбола Милян Милянич. – Мы верим в справедливое решение. У нас есть право сыграть в Швеции, мы завоевали его на поле».

Тогда игроки сборной Югославии еще не знали, что ждет их в Швеции.

Как и за что наказали Югославию?

Первые санкции на Югославию наложили еще в 1991-м. Давление продолжилось, когда Босния и Герцеговина оказалась на перепутье. Там, по данным переписи 1991 года, жили босняки (43,7% населения, мусульмане), сербы (31,4%, православные) и хорваты (17,3%, католики). 5,5% населения определяли себя как югославы. Сербы и хорваты в Боснии и Герцеговине хотели, чтобы территории, где они компактно проживают, присоединились к Сербии и Хорватии соответственно. Босняки хотели, чтобы Босния и Герцеговина сохранила целостность. Разделить страну по этноконфессиональной принадлежности было практически невозможно, так как регионов, где проживали только сербы или только хорваты, не было.

В феврале 1992 года прошел референдум о независимости Боснии и Герцеговины. Боснийские сербы его проигнорировали, и их лидеры отвергли результаты голосования (99% участников высказались за независимость страны), создав собственную республику. Их поддержало правительство распадающейся федерации. Скоро боевые действия разразились на территории всей республики.

Так начиналась Боснийская война, в которой погибнет по меньшей мере 100 тысяч человек.

Совет Безопасности ООН моментально отреагировал и обязал Югославию немедленно вывести войска из Боснии и Герцеговины. Совбез ООН угрожал новыми санкциями, если власти Югославии проигнорируют требования.

Прошло менее двух недель, и правительство сообщило ООН, что югославских войск в Боснии и Герцеговине нет. Но генсек ООН Бутрос Бутрос-Гали не поверил, и Совет Безопасности ввел новый – и очень жесткий – пакет санкций.

Вот что было в Резолюции 757:

• запрещались любые торговые отношения с Югославией (импорт и экспорт любых товаров, кроме гуманитарной помощи);

• запрещалось предоставлять Югославии любые финансовые ресурсы;

• останавливалось техническое обслуживание или проектирование самолетов в Югославии;

• для самолетов, направлявшихся в Югославию или из нее, было закрыто воздушное пространство;

• останавливались научные, технические и культурные обмены и посещения;

• и – главное для нас – предлагалось ограничить участие Югославии в спортивных мероприятиях.

Санкции приняли 30 мая, когда до Евро-1992 оставалось 11 дней, а сборная Югославии уже тренировалась в Швеции.

УЕФА, ФИФА и МОК не были обязаны следовать предписаниям ООН. И если МОК нашел компромисс (на Олимпиаду-1992 спортсменов из Югославии допустили без флага и гимна), то футбольные власти этим заниматься не стали.

Решение об отстранении Югославии приняли глава УЕФА Леннарт Юханссон и два его заместителя.

«Игроки в шоке, – негодовал Милянич. – Это самые жесткие меры в истории мирового спорта. Настоящая агрессия против футбола».

Что было дальше?

Югославия должна была готовиться к Евро-1992 в Истаде – небольшом городе на берегу Балтики. Но оказалось, что рядом с ним расположен центр, где поселились беженцы из Косова.

«Некоторым игрокам поступали угрозы, – сообщил глава местной полиции Бьорн Эрикссон. – Поэтому нам пришлось переселить команду в другой город». Сборная Югославии переместилась в Лександ – маленькое поселение за 700 километров от Истада.

А затем Швеция начала исполнять предписания Резолюции 757.

1 июня, через день после введения санкций, на базе, где жила и тренировалась сборная Югославии, отключили электричество. Затем игроков выселили и не выпускали из страны, ведь Резолюция 757 запрещала перелеты в Югославию.

Футболистов спас Стеван Попов – легендарный пилот, который, как считается, вывез около 40 тысяч жителей из осажденного Сараево (он делал по 16 перелетов в день). Попов как-то связался с генсеком ООН Бутросом Бутросом-Гали, и тот дал сутки на то, чтобы вывезти футболистов в Югославию. Но Швеция стояла на своем и отказывалась выпускать самолет. Потребовались длительные переговоры: Попову разрешили вылет только через несколько дней. И тут шведы потребовали 2000 долларов за топливо.

«Стева Попов сказал, что приземлится на шоссе в Польше, если нам не хватит бензина, – вспоминал экс-защитник сборной Будимир Вуячич, летевший тем самолетом. – Стева прибыл в Стокгольм из Белграда, и самолеты НАТО вели его через Венгрию. Потом ему пришлось лететь над Румынией. В итоге он потратил очень много топлива».

Футболисты скинулись на бензин и улетели домой.

«Казалось, у меня отобрали все – все, ради чего я работал, все, на что надеялся, – вспоминал Баждаревич. – Я тогда отлично играл. Может, после Евро я перешел бы в «Барселону». Кто знает? Было еще хуже от того, что Дания выиграла, ведь я знал, что на их месте должны были быть мы.

Для каждого из нас это была драма, но это не сравнить с тем, что происходило дома. Там убивали людей».

***

Из-за дисквалификации Югославия пропустила и ЧМ-1994, и Евро-1996. Команду допустили к отбору на ЧМ-1998, но тогда Югославия состояла лишь из Сербии и Черногории. Все клубы югославского чемпионата забанили в еврокубках до 1995 года.

Игроки великой «Црвены Звезды», еще остававшиеся в клубе, летом 1992 года отправились в Италию: Дарко Панчев перешел в «Интер», Синиша Михайлович – в «Рому», Владимир Югович – в «Сампдорию», а Деян Савичевич – в «Милан». В 1993-м Предраг Миятович отправился в «Валенсию» из «Партизана», а потом перешел в «Реал», за который забил победный гол в финале Лиги чемпионов-1998.

Сборная Хорватии заняла третье место на ЧМ-1998, а Давор Шукер, игравший тогда за «Реал», с 6 голами стал лучшим бомбардиром турнира.

«Мы не смотрели Евро-1992, тогда нас волновали более важные вещи, – говорил Хаджибегич. – Но могу сказать вам одно: если бы мы остались вместе, если бы поехали на турнир в нормальных обстоятельствах, если бы у нас был шанс сыграть, то мы бы победили, я уверен.

Мы бы выиграли Евро-1992».