Никто не вредит фигурному катанию сильнее, чем ISU: лицемерие с чемпионами, метания в правилах, фокусы с судейством

Очередной конгресс ISU по предсказуемости сравнится разве что с олимпийской победой Нэтана Чена: мало кто сомневался, что возрастной ценз для спортсменов поднимут, для чиновников оставят в силе (а значит, заблокируют шанс на переизбрание вице-президентом Александра Лакерника), а отстранение российской сборной продлят.

Каждые два года ISU пытается сделать фигурное катание популярнее, рассматривая сотни поправок, большая часть из которых вносится, кажется, только ради того, чтобы их авторы могли оправдать свою поездку на Пхукет или в Севилью: во вкусовых предпочтениях функционерам не откажешь.

Но главные изменения нужны не спорту, а самой федерации.

В нулевых фигурное катание устало быть на вторых ролях и пыталось отделиться от ISU: МОК осудил, революционеров забанили

Одна из ключевых проблем ISU – сама идея объединить три вида спорта, которые связывает только лед. Все остальное сильно отличается: от способов монетизации (вы давно видели шоу конькобежцев, катающихся под Билана с Бибером, или пухопад для шорт-трекиста?) и формата арен до зрительского интереса в разных странах и соотношения сил федераций.

В 2003 году фигурное катание уже пыталось отделиться в самостоятельную федерацию: шесть революционеров (россиян среди них не было, зато были сразу двое американцев) во время ЧМ объявили о пресс-конференции, посвященной созданию новой организации. Лидер сепаратистов направил в МОК факс, в котором раскритиковал ISU и попросил признать новую федерацию самостоятельной.

Бунт оперативно подавили: президент МОК отказался встречаться с революционерами, а ISU отстранил их от работы и пригрозил санкциями тем спортсменам, которые поддержали бы изменения. В ответ самопровозглашенная федерация подала к ISU иск с обвинениями в монополизации спорта.

Одним из аргументов против ISU было именно то, что президент Оттавио Чинкванта как специалист в конькобежном спорте не может принимать решения в сфере фигурного катания. Кроме того, в иске бывшие функционеры ISU утверждали, что он берет откаты с телевизионных компаний.

Дело так и не рассмотрели из-за нарушения подсудности, а нелегальная федерация самораспустилась. Чинкванта оставался президентом ISU до 2016-го, когда его сменил Ян Дайкема, также тяготевший к конькобежному спорту. Избранный на последнем конгрессе новый президент Ким Чже Эль – из Кореи, где шорт-трек сейчас явно приоритетнее фигурного катания.

Попытки склеить три разных вида спорта универсальными реформами явно не работают. Возрастной ценз повышался в первую очередь из-за слишком очевидного доминирования юных одиночниц, но во избежание обвинений в дискриминации аналогичные правила приняли и для шорт-трекистов с конькобежцами.

У федерации нет денег на важные реформы, а пандемия доказала, что отменять турниры выгоднее, чем их проводить

Крайне вялые попытки популяризировать фигурное катание со стороны ISU привели к тому, что бюджет федерации находится в глубоком дефиците. В попытках спасти ситуацию конгресс расширил состав участников чемпионата мира за счет введения квалификационного раунда – это позволит привлечь новые страны, а значит, и брать с них членские взносы.

В аудиторском отчете за 2021 год кроется важная деталь: на отмене соревнований из-за пандемии ISU сэкономил больше, чем потерял. Да, 1,8 миллиона швейцарских франков сгорели из-за потери доходов от продажи ТВ-прав и рекламы, зато 2,7 миллиона удалось сохранить, не выплатив призовые участникам и компенсации странам-организаторам. Еще 2,5 миллиона ISU сэкономил, свернув программы популяризации спорта, а также различные обучающие семинары и медийные активности.

В итоге чиновникам проще при малейшем подозрении на любую проблему отменить турнир, чем сохранить его и провести без зрителей или перенести на другую дату – победитель в противостоянии оспы обезьян против календаря соревнований по фигурному катанию очевиден уже сейчас.

На конгрессе-2022 выяснилось, что бюджет ISU остается дефицитным, несмотря на постепенное снятие ковидных ограничений: прогнозируемые расходы за три года превысят доходы на 22,73 миллиона швейцарских франков (1,4 миллиарда рублей). Еще в 2019 году федерация была в плюсе на 2 миллиона франков.

Очевидно, что на по-настоящему важные реформы у ISU просто нет денег. Разделение судей на две бригады – техническую и компонентную – заблокировали еще четыре года назад, когда бюджет был профицитным. В 2022-м реформу снова отложили, оптимизировав работу арбитров через сокращение компонентов второй оценки.

Отсутствие денег явно стопорит и технический прогресс – как в судействе, так и в трансляциях. Отдельные энтузиасты вроде японцев тестируют наработки на внутренних стартах или домашних чемпионатах мира, но на всех остальных турнирах арбитры по-прежнему оправдывают ошибки неудачными ракурсами, а система оценивания зависает именно на прокатах лидеров.

Очевидно, что фигурное катание – не самый простой для развития вид спорта: он дорогой, травматичный и требует специфичной инфраструктуры, которая доступна далеко не в каждой стране. Каким бы ни был возрастной ценз, он не увеличит карьеры спортсменов до показателей тенниса или фехтования.

Между тем, именно прозрачность и объективность судейства – то, что могло бы сделать фигурное катание куда более массовым спортом, рассчитанным не только на эстетов, помнящих наизусть все программы Ламбьеля и последовательность шагов в дорожках Валиевой.

Нынешняя система крайне недружелюбна к новым болельщикам, которым сложно уловить, почему оценки за визуально одинаковые прокаты в зависимости от разминки и флага на куртке могут отличаться на десятки баллов, а условная Трусова с грязным прокатом получает компоненты уровня чистой Луны Хендрикс.

В предвыборной программе нового президента ISU отдельный раздел посвящен технологиям и инновациям. Но в качестве примера почему-то приводится не программное обеспечения для оценивания недокрутов или улучшение качества видеоповторов, а учреждение нового праздника World Ice Skating Day по аналогии с Днем зимних видов спорта.

ISU постоянно меняет правила – и этим обесценивает собственных чемпионов. Возрастной ценз не поможет продлить карьеру, если победители не нужны федерации после Олимпиады

Еще один бич ISU – непоследовательность. Возможно, постоянными обновлениями правил чиновники пытаются увеличить ротацию чемпионов и создать видимость динамичного развития, но некоторые решения – например, постоянная игра с базовой стоимостью и критериями качества элементов – выглядят изменениями ради изменений.

Парадокс в том, что никто не обесценивает победителей сильнее, чем сама федерация. Ограничивая бонусные надбавки за прыжки во второй половине программы через полгода после победы Загитовой, увеличивая возрастной ценз после трех подряд несовершеннолетних олимпийских чемпионок и акцентируя внимание на сбавках именно за те технические недочеты, в которых упрекали Щербакову и Валиеву, ISU дает явный сигнал: это неправильные победители.

Есть что-то лицемерное в том, чтобы вводить правила против новых чемпионов и при этом декларировать борьбу за долгие карьеры.

Задержать победителей на льду можно было бы, мотивировав их профессиональными и полупрофессиональными турнирами: Гордеева и Гриньков, например, перезагрузившись в таком формате, вернулись в любительский спорт и выиграли вторую Олимпиаду.

Но у федерации, очевидно, нет денег, чтобы их проводить, а любая попытка частных энтузиастов занять эту нишу, скорее всего, завершится баном для тех фигуристов, которые променяют официальные соревнования на подобные шоу-форматы.

Зачем оставаться в спорте Нэтану Чену, который доминировал 4 года подряд, вынося любых соперников на десятки баллов? Ради того, чтобы набрать форму, поставить программы и столкнуться с очередной скоропалительной отменой соревнований? Какой смысл соревноваться Пападакис и Сизерону, если ISU явно готовит почву для смены лидеров, уменьшая значимость техники в ритм-танце?

Федерация не борется даже за Ханю, чьи фанаты готовы обеспечить солд-аут на любом турнире с его участием, а значит, и привести новых спонсоров. Простым бюрократическим ходом – поднятием стоимости четверного акселя – они могли бы стимулировать его изучение чем-то помимо бешеного энтузиазма Юдзуру.

Вместо этого ISU пошел наиболее банальным путем, подняв ценз до 16 лет в сезоне-2023/24 и 17 – в сезоне 2024/25. Одна из главных жертв реформы – Софья Акатьева, которая родилась на 7 дней позже той даты, от которой федерация отсчитывает начало нового сезона, а значит – и возрастные ограничения.

Впрочем, даже отложенный выход на взрослый уровень не помешает ей выиграть Олимпиаду при условии сохранения мотивации без международных соревнований. Как и не помешает закончить со спортом сразу после такой победы, нивелировав все усилия ISU по продлению чемпионских карьер.

Возможно, реформа действительно уменьшит травматичность в женском одиночном, хотя и это сомнительно: ультра-си стали слишком обыденными, а чтобы делать их на Играх в 17 лет, начинать придется уже в 12-13. Но если бан российской сборной затянется, оценить влияние исключительно ценза на количество четверных будет невозможно.

Бан российских спортсменов и турниров будет еще одной проверкой ISU на прочность. Хотя Россия продолжит платить членские взносы, поскольку из федерации ее никто не исключал, она не примет этап Гран-при (а список претендентов на его проведение довольно ограничен), не приведет новых спонсоров и не закупит телевизионные права.

Четверные Трусовой станут продуктом внутреннего пользования, а конкуренция в парном катании на чемпионате Европы сведется к уровню середины прошлого века.

И, кажется, ISU пока не вполне представляет, что с этим делать.