Юрий Лоза откровенно: «Песня про СВО не имеет шансов на публикацию»

корреспондент

МОСКВА, 1 фев — РИА Новости, Анастасия Силкина. Композитор, певец, к которому СМИ то и дело обращаются за комментариями, Юрий Лоза отмечает сегодня 70-летие. О чем можно петь сегодня, о псевдонимах и уехавших коллегах – король мемов рассказал в откровенном интервью РИА Новости.

«Медиасистема старается остаться в стороне»

Певец Юрий Лоза в спортивном комплексе «Олимпийский» во время выступления на фестивале «Авторадио» «Дискотека 80-х»

— Юрий Эдуардович, вижу афиши ваших концертов в феврале в Москве и Петербурге. Почему решили масштабно отпраздновать 70-летие? Когда-то вы сказали, что после 50-ти надо заканчивать с юбилеями…

— Это не считается масштабным празднованием, обычные концерты. У нас есть пословица: как встретишь новый год — так его и проведешь. Поэтому я решил эту пятилетку, до следующего юбилея — 75, встретить в трудах праведных.

— Прозвучат знакомые хиты или удивите новинками?

— У меня в концерте всегда есть несколько новых песен, но специально что-то удивительное я готовить не буду по одной простой причине: не люблю сюрпризов. Мне нравятся песни, которые хорошо сделаны, отрепетированы и уже «накатаны», отлетают от зубов.

— Журналисты вспомнили, что у вас была песня про «голубого»* приятеля. Наверное, в это выступление она не войдет?

— Я никогда не пел ее на концертах, она написана в шутку. В то время считалось, что поржать можно над чем угодно. Это перестало быть шуткой, и сейчас я бы такую песню и не написал.

— О чем новые композиции? Может, есть патриотические, на военную тему?

— Как только началась спецоперация, у меня вышла песня «Ребята воюют». Но почему-то такая явная патриотика у нас не крутится. На общие темы — такие, как «Я русский», «Встанем» (из репертуара Shaman. — Прим. ред.) — можно включать, но песня, посвященная нашему конкретному действию, не имеет шансов на публикацию.

Мало того, даже на центральной сцене Грушинского фестиваля в прошлом году запретили патриотические песни. Медиасистема старается остаться в стороне, у нее выжидательная стратегия, как будто она ни при чем. Она как бы знает о том, что идет спецоперация, но не более того.

— А как насчет выступлений в Донбассе? Готовы поехать?

— Война нынче другая. Если в Великую Отечественную можно было собрать людей в пяти километрах от фронта, как делала Клавдия Шульженко, то сейчас это — мишень. Все концерты в Донбассе — это риск и головная боль для командиров. Я недавно выступал в госпитале. Здесь, в госпиталях, центрах подготовки, далеко от фронта, можно собирать большую аудиторию.

О возвращении артистов в эфир после «голой вечеринки»: «Им придется что-то предпринять»

— Новогодние «огоньки» впервые прошли без Филиппа Киркорова и других артистов, засветившихся на «голой вечеринке». Как вы считаете, смогут ли они реабилитироваться?

— Им придется что-то предпринять или очень долго выжидать. Но я не знаю, насколько серьезны претензии нашего руководства к ним, — ограничат их выступления на время или насовсем? Я не вхож в эти структуры, а прогнозы — дело неблагодарное.

Музыкант и композитор Юрий Лоза

— Немалую роль в той истории сыграли общественники — так же как и в отмене концертов Кристины Орбакайте под предлогом, что она живет и в России, и в недружественных США. Как считаете, почему активисты так усердствуют?

— Люди из медиасистемы, политики, истеблишмент — все, кто мог, накупили недвижимости за рубежом. Недвижимость простаивать не должна, и они продолжат туда ездить. Заставлять их избавиться от нее — несерьезно. Такая ситуация будет всегда: люди, у которых нет там недвижимости, будут обвинять тех, кто туда ездит, в не совсем патриотичной позиции.

— Концерты отменяют не только у нас: выступления исполнителей, уехавших из России, срываются и за рубежом. Похоже, скоро они попросятся обратно. Как поступить обществу?

— Все уезжали по-разному: одни — чтобы пересидеть, другие — придумать новый материал, третьи — просто отдохнуть, а четвертые наговорили много лишнего. Когда человек обвиняет страну и людей, обзывает их, по-моему, наивно ждать, что его примут с распростертыми объятиями. Я думаю, что тем, кто наговорил лишнего, будет трудно возвращаться, а те, кто просто пересидел, смогут тихонечко вернуться к работе здесь.

— Уехать из страны, чтобы переждать, по-вашему, не противоречит патриотизму?

— Да при чем здесь патриотизм, если человек скажет, что был в отпуске!

— Два года?

— А у нас разве лимитирован отпуск? Скажет: «Я уехал поправить здоровье». За что его ругать? Он ничего не сделал.

О соцсетях: «Разное количество ботов и проукраинских пользователей»

— Вы активно ведете страничку в VK, но и про Facebook**, несмотря на запрет, не забываете. Почему?

— Пока площадка каким-то образом продолжает работать и туда заходят, я что-то выкладываю. Опять же, я одно и то же публикую везде. У меня есть точка зрения, и я не подстраиваю ее под ресурс.

— Ощущаете разницу в аудитории по комментариям?

— Безусловно, все-таки разное количество ботов и проукраинских пользователей. Где-то приходится удалять больше комментаторов, где-то — меньше.

— Вы часто указываете под короткими стихотворениями автором Бабуль Натри Мед-Али. Как родилось это альтер эго и почему?

— У меня несколько псевдонимов, и это один из них. Мне он показался похожим на имя восточного мудреца и при этом прикольно звучит. Я подписывал шутливые фотографии, а потом понял, что некоторые подписи можно ставить в один ряд с афоризмами Омара Хайяма.

— Вы категорично отзывались о «Евровидении». Сейчас у нас создают «Интервидение», которое позиционируют как мероприятие вне политики. Как вам идея?

— Я не знаю, какие будут правила и станет ли руководство конкурса оглядываться на иностранный опыт. Уже в самом названии — «Интервидение» — есть отсылка. Конечно, я бы делал что-то свое. Посмотрите, как хорошо получилось у белорусов — «Славянский базар», это стало брендом. А мы опять что-то берем «у них».