Что на заборе написано: теггинг — вандализм или искусство?

МОСКВА, 10 ноя — РИА Новости, Татьяна Рыжкова. Неразборчивые надписи на домах и тротуарах воспринимаются как хулиганство, а их авторы — как варвары и правонарушители. Однако некоторые представители современного искусства считают это важным и даже полезным. Для чего уличные художники «портят стены» и только ли тщеславие стоит за стремлением везде оставить свой автограф — в материале РИА Новости.

Наследник каллиграфии, пращур стрит-арта

Среди ученых и людей искусства нет единого мнения, чем считать эти росчерки в общественных местах, то, что называют термином «теггинг» (tagging).

"Для меня это социокультурное явление, — говорит искусствовед Ольга Чуворкина. — И социальная часть очень важна. В США в 1960-е криминальные группировки примерно так метили территорию. Со временем теггинг стал элементом уличной культуры".

Граффити-художник Миша Most считает, что тут нужен индивидуальный подход.

"В живописи есть работы красивые, эстетичные, приятные для глаза, — рассуждает он. — А есть дурацкие, неприятные, непрофессиональные. Так и здесь: крутые теги, красиво вписанные в архитектуру или сделанные в прикольном месте, — это, конечно, искусство".

«Теггинг породил граффити, граффити — стрит-арт, стрит-арт — мурализм, — перечисляет художник. — Без него не было бы того уличного искусства, которое мы знаем. Теггинг — основа граффити».

Эксперт добавляет, что теггинг вышел из каллиграфии и может рассматриваться как ее подвид.

Оставь имя любимое свое

Райтеры (так называют на сленге уличных художников) обычно не хотят испортить здание или нанести городу урон. Тут действует несколько факторов. Прежде всего — психология.

"Потребность указать "здесь был Вася" — не новая, ей тысячи лет, с самого возникновения письменности, — замечает Most. — В России, например, в церквях, на стенах, находят средневековые автографы. Человек о себе заявляет, и это нормально".

Часто тэги появляются у центров современного искусства

Кроме того, с помощью тегов представители уличного искусства общаются между собой. Поэтому, кстати, их работы так сложно понять.

"Тег рассчитан не на простых граждан, которые идут мимо, — объясняет эксперт. — Прохожему неинтересно, что там неразборчиво на стекле нацарапано. Это для представителей субкультуры".

Точно так же панки исполняют музыку для таких же панков, а не для детей или пенсионеров в парке.

Райтеры не только ставят свои отметки — они хотят увидеть чужие надписи. Складывается своеобразный диалог на расстоянии, где в качестве средства общения выступают не бумага или мессенджеры, а сам город.

Также важна демонстрация художественных навыков. Это для непосвященных быстрые росчерки маркером выглядят проще, чем масштабные рисунки баллончиками. На самом деле — наоборот: теггинг — «чистое граффити», где райтер должен максимально показать себя.

"Если не хватает техники, красивая подпись не получится, — подчеркивает Ольга Чуворкина. — Все недостатки сразу видны, потому что не спрячешься за красивыми цветами, как в граффити".

Тридцать разновидностей каждой буквы

В теггинге много стилей. Блогер Red Owl насчитал около тридцати.

Simple Style и Soft, например, — самые понятные и читаемые. В основе Circle style — круг, и все буквы, по возможности, — его вариации. School напоминает советские афиши и плакаты, Arch style — это вытянутые длинные буквы или с наклоном вправо. Эффектный Letter style похож на арабскую вязь, Calligraffiti — традиционная каллиграфия, только не на бумаге, а на стене. Gothic style использует готические романские шрифты, а Wild Style отличается экспрессивностью и пышностью.

Одни райтеры ценят ровные четкие линии, другие применяют сквизеры — специальные маркеры, гарантирующие подтеки краски. Dirty style — это нарочито небрежные надписи, и только опытный райтер способен понять, что тут не плохая работа новичка, а фишка профессионала. Многие художники комбинируют стили и пытаются найти или создать свой собственный, уникальный почерк.

Теггингу свойственна мультикультурность — русские райтеры активно используют вязь и кириллицу, черные буквы сочетают с красными, как в древнерусских книгах. Но вместе с тем на улицах наших городов можно встретить образцы Brazil style — причудливые и тонкие буквы со стрелками — и угловатый Cuban style.

"Любой райтер вам скажет, что теггинг — это очень сложно, — добавляет Чуворкина. — Тег у каждого свой, это как автограф, подпись художника".

Реставраторы и закон — против

У теггинга немало противников. Волонтеры, помогающие ремонтировать старинные дома, указывают: самовыражение райтеров обходится городу очень дорого.

"Поверхности на отреставрированных зданиях покрыты специальными растворами, фиксирующими краски, — объясняет Наталья Тарнавская, глава проекта "Вспомнить все". — Это во много раз более дорогие материалы, чем строительные смеси для обычного ремонта. К тому же чтобы смыть следы чужого творчества, требуется достаточно квалифицированный труд. Дворник с ацетоном не справится".

К теггингу она относится с иронией.

"Нам очень нужна самооценка людей, которые считают, что историческим зданиям в Москве не хватает индивидуальности без их тегов, — шутит эксперт. — Считаю, что самовыражаться надо на работе или в школе на уроках рисования".

По закону все уличные надписи и рисунки необходимо согласовывать с властями. За нанесенный ущерб — наказание. Тут все зависит от того, где нанесли тег.

Тег поверх афиш, особенно старых, — недолговечно, но без ущерба архитектуре

"Стоит различать вандализм как административное правонарушение и уголовное преступление, — говорит адвокат Николай Свириденков. — В первом случае — штраф от 300 до 500 рублей. Для уголовной ответственности ущерб должен превышать 5000 рублей. Иными словами, большой рисунок на стене памятника архитектуры, скорее всего, повлечет уголовное преследование и другие санкции. Включая штраф до 40 000 рублей и обязательные работы до 360 рабочих часов".

Если же в теге есть элементы, похожие на свастику, иные нацистские или экстремистские символы, призывы к нарушению закона или разжиганию ненависти и вражды, обозначения запрещенных в России организаций, автору такой работы грозит до трех лет лишения свободы, которые при очень счастливом стечении обстоятельств могут заменить на год условно.

Быть на своем месте

Искусствовед Ольга Чуворкина признает, что теги уместны не всякие и не везде.

"Вандализм — это когда наносят ущерб, — рассуждает эксперт. — Если же граффити превращает серый некрасивый забор в яркое пятно — другое дело".

Художник 0331c (читается как Оззик) нашел оригинальный способ самовыражения — он выбивал рисунки и свое имя на камнях

Миша Most отмечает, что сознательные уличные художники это понимают и придерживаются свода негласных правил.

"На церкви вы вряд ли увидите теги, — приводит пример художник. — На мраморной скульптуре или в переходах в метро — тоже. В основном теги и граффити появляются на заброшенных зданиях".

Нарушителей не жалуют и в самой тусовке. Но, увы, такие есть — по словам Натальи Тарнавской, восстановленные здания постоянно вандалят.

И все же вероятность увидеть тег на особняке XVIII века гораздо меньше, чем на серой будке без окон и без дверей, добавляет Most.

Часто обилие надписей и граффити — сигнал о том, что этому зданию требуется помощь волонтеров или внимание властей, оно заброшено и ветшает.

Со стен на одежду

Для модных дизайнеров граффити — источник вдохновения.

"Теги из городских дворов перекочевали в fashion-индустрию, татуировки, логотипы, — отмечает художник Евгений Чес. — Бренды сотрудничают с уличными художниками".

Причем речь о крупных коллаборациях — например, дизайнер Вирджил Абло разместил работы московского объединения A.D.E.D. на вещах коллекции 2018 года. Художник Покрас Лампас, известный масштабными работами в технике каллиграффити, создавал принты для Dries Van Noten, расписывал крышу Дворца итальянской цивилизации в Риме для Fendi, а потом запустил собственный бренд одежды.

Производитель обуви Dr. Martens в 2020-м использовал в новых моделях работы художника Жана-Мишеля Баския, который начинал с уличного искусства, — его тег SAMO знал весь Нью-Йорк.

Словом, теггинг двигает мир искусства и моды вперед — возможно, в этом и есть его истинная ценность.