Состав «Голден Стэйт»-2022 – не только чемпионский, но и самый дорогой в истории. Получится ли его сохранить и что ждет команду летом?

346 млн за сезон – не предел?

Не успели еще убрать конфетти с площадки, оттереть следы разбрызганного шампанского в раздевалке, прибраться после чемпионского парада, как перед командой-победителем встает вопрос: а что дальше? Как сохранить чемпионский состав, как оставить шансы на защиту титула, как продлить срок триумфа?

Это относится к любому чемпиону, но к «Голден Стэйт»-2022 – особенно. Стефу Карри уже 34, за 30 и Клэю Томпсону с Дрэймондом Грином – в такой ситуации нельзя не думать о будущем. А еще, не считая Стефа и трех самых молодых (не игравший в этом году Уайзмен и новички Муди, Куминга), почти все игроки ГСВ этим летом или выходят на рынок свободных агентов, или могут продлить действующее соглашение с командой.

Чемпионский состав обошелся владельцам почти в 350 млн долларов. Рекорды установлены отдельно и по зарплатам – 176 млн – и по налогу на роскошь за превышение лимита зарплатной ведомости на десятки миллионов – 170 млн. Это не просто самая дорогая команда в НБА, это с отрывом самая дорогая команда в истории. Ближайшие преследователи по текущему сезону, «Бруклин» и «Клипперс», заплатили в этом году по 250 млн, примерно на той же отметке был и предыдущий рекордсмен – …те же «Уорриорз», только прошлогодние, даже не попавшие в плей-офф.

Правила потолка зарплат НБА устроены так, что клуб почти всегда имеет возможность сохранить всех своих игроков при взаимном интересе – если готов превышать порог налога на роскошь (это, кстати, не работает с переходом игроков из других команд, как бы вам ни казалось обратное).

Поэтому простой ответ на вопрос «как ГСВ сохранить чемпионский состав», звучит так: легко, если владельцы команды Джо Лэйкоб и Питер Губер продолжат выписывать огромные чеки не только игрокам, но и лиге. Даже без новых контрактов «Уорриорз» заплатят не менее 300 млн в следующем сезоне. При условии переподписания свободных агентов – вообще до 450 млн, а дальше все больше и больше!

Будут ли в «Уорриорз» выкладывать по полмиллиарда долларов ежегодно? Есть сомнения, но ведь мало кто предполагал, что после падения на последнее место в НБА в 2019/20 они в сумме за следующие два сезона выплатят 600 млн ради четвертого чемпионского титула.

Давайте попытаемся взглянуть в финансовое будущее команды.

Откуда деньги у владельцев «Голден Стэйт»?

Боссы ГСВ не могут тягаться с самыми богатыми конкурентами в НБА: Стивом Баллмером из «Клипперс» (состояние – 88 млрд), Дэном Гилбертом из «Кливленда» (30 млрд), семьей Кронке из «Денвера» (порядка 20 млрд).

В НБА, впрочем, обычные траты на команду не идут из кармана владельцев – финансовая система настроена так, что если лига в плюсе, то все клубы в плюсе, а игроки получают зарплаты не из «бюджета клуба», как мы привыкли, а из гарантированной доли в 50% от доходов НБА.

А вот сверхтраты вроде налога на роскошь – это уже к владельцам. Впрочем, даже самый «бедный» из них без проблем выделит десяток миллионов ради чемпионских амбиций, тем более что все это можно будет компенсировать при продаже постоянно дорожающих акций (за 6 лет средняя стоимость клуба НБА удвоилась, +13% только за последний год).

По щедрым оценкам, состояние венчурного инвестора Лэйкоба составляет до 3 млрд, кинопродюсера Питера Губера – до миллиарда, более консервативный Forbes сейчас оценивает их в 1,5 и 0,8 млрд соответственно.

Получается, что самый дорогой актив владельцев ГСВ, в отличие от большинства конкурентов, это именно баскетбольный клуб. «Уорриорз» в прошлом году опередили «Лейкерс» по стоимости и вышли на второе место в НБА после «Никс» – клуб оценивается в 5,6 млрд долларов, а был куплен «всего» за 450 млн (хотя на тот момент, в 2010-м, это была рекордная покупка клуба НБА). В 2022-м Лэйкобу принадлежит 25% акций, Губеру – 20%. Постепенно они снижают свою долю, продавая акции миноритариям – например, год назад 5% акций за 270 млн выкупила инвесткомпания Arctos, а в декабре добавила еще 8%.

Бешеный рывок стоимости и доходности клуба (а с этим – и финансовой свободы владельцев) связан не только с успехами «Уорриорз» на паркете, но и с открытием в позапрошлом сезоне новой арены в Сан-Франциско – принадлежащей клубу, в отличие от, например, площадок «Бостона» или «Лейкерс». Арена обошлась в 1,4 млрд, но благодаря играм, концертам и другим мероприятиям должна приносить клубу минимум 700 миллионов выручки ежегодно.

В эту выручку, конечно, закладывается самая большая статья доходов: от билетов на матчи плей-офф НБА, желательно в финале.

Так что за дорогих игроков как бы платят владельцы, но на самом деле – арена, а на самом-самом деле – они сами, их успешные выступления в плей-офф. Одна домашняя игра финала – это уже плюс 10-15 млн долларов, из которых напрямую клубу достается примерно треть (а еще почти половина косвенно превращается в зарплаты игроков).

Не у всех клубов НБА такие сверхдоходы, но вот у «Уорриорз» они есть. Не у всех клубов НБА сверхтраты, но «Уорриорз» к ним готовы.

Кто из игроков станет послезавтра свободным агентом?

Почти у половины игроков «Уорриорз» истекают контракты. Пять главных игроков команды – на месте, а вот пятеро следующих уже будут свободными агентами.

Тут всегда возникает маятник интересов. Готов ли игрок сделать скидку клубу, который дал ему шанс завоевать чемпионский перстень (и, может быть, даст еще такой шанс)? Или же ему нужно пользоваться моментом, играть на ценности «чемпионской ДНК» и искать лучшее предложение на рынке, ведь другой такой возможности может и не быть?

Скидка клубу – это ведь совсем не страховка от обмена, даже наоборот: игрок с более низкой зарплатой может быть более интересным активом в пакете на обмен какой-то звезды – а за звездами «Уорриорз» продолжат охотиться, не сомневайтесь.

Номер один из свободных агентов для ГСВ – это, конечно, стартовый центровой клуба Кевон Луни. Он уже семь лет в команде, на за это время заработал всего 20 млн – в полтора раза меньше, чем Эндрю Уиггинс только за один прошлый сезон. В лиге сейчас мало команд с местом под потолком зарплат, зато много тех, кто влезает в налог на роскошь, но кто-то наверняка предложит Луни (ему всего 26!) хотя бы исключение среднего уровня на 6,4 млн. От этой отметки и начнутся переговоры «Уорриорз» с центровым.

Примерно такие же контракты будут искать отрытые в глубинах Лиги развития незадрафтованные Гэри Пэйтон II и Хуан Тоскано-Андерсон. Оба, конечно, мечтают остаться здесь – Область Залива для них вообще практически дом родной, Хуан родом из Окленда, как и отец Пэйтона. Но обоим уже 29, и оба пока работали лишь по минимальной ставке. Сейчас, вероятно, последний шанс заработать.

29 лет и резервисту Дэмиону Ли – но шурина Карри держат в клубе, в первую очередь, ради атмосферы. Свою минималку в ГСВ Ли получит, а большего и не заслуживает – да и, в случае недостатка в финансах на пенсии, займет у братьев жены.

Всех этих игроков «Уорриорз» могут спокойно переподписать сверх потолка зарплат – на всех, кроме Пэйтона, есть полные права Берда, на Пэйтона – ранние, но и такие позволят дать Гэри даже контракт дороже 50 млн на 4 года, если нужно будет.

Сложнее с Андре Игудалой, Неманей Бьелицей и особенно Отто Портером. Они отыграли в команде только один сезон за минимальный контракт – теперь они могут получить теперь от «Уорриорз» опять только минимум (+20%), ведь прав Берда на них нет. Игудала и, вероятно, Бьелица – игроки минималки просто из-за возраста.

А вот Отто показал себя важным элементом клуба в плей-офф, и, вероятно, свой мидлевел (6,4 млн) клуб потратит не на усиление на рынке, а на сохранение форварда.

Вопрос, естественно, не просто в зарплате – но в налоге на роскошь. С минималками ГСВ будут стоить 306 млн. Условные 6 млн Луни или Портера – это еще по 30 млн налога за каждого. За каждый доллар в контракте Пэйтона после такого придется добавить почти 7 (!)  долларов штрафа, то есть даже 3 млн – это на самом деле не 3, а 23 млн.

А если Луни захочет 10+, как его визави Роберт Уильямс из «Бостона»? А если Пэйтону кто-то предложит мидлевел? А если Стеф Карри намекнет, что хорошо быть дать Дэмиону Ли что-то повыше минимума?

Найдут ли в «Голден Стэйт» им замену на рынке минимальных контрактов? Ведь далеко не каждый там – новый Отто Портер или Гэри Пэйтон II.

Какие еще решения предстоит принять следующим летом?

Будущее не ограничивается сезоном 2022/23. Нужно решать вопросы и с теми, кто будет свободным агентом через год, а то и два.

До начала сезона можно будет продлить контракт Клэя Томпсона, истекающий в 2024-м. Три года назад так продлил контракт Дрэймонд – с хорошей скидкой от максимума, вышло примерно минус 15 млн в год. Максимум для Клэя – это 150 млн на три года… если применять скидку Грина, будет 100/3. 35-37-летний Клэй после операций на крестах и ахилле за такую сумму – есть желающие?

Скорее всего, вопрос продления отложат, спешить тут некуда, пусть Клэй отыграет хотя бы один полный сезон на прежнем уровне.

Заранее этим летом можно продлить и человека, который выглядит заменой Клэю – у Джордана Пула будет последний сезон по контракту новичка. По слухам, предложение ГСВ должно стартовать от 100/4, чтобы Пул хотя бы начал его рассматривать – так-то защитник нацеливается на максимум (около 140/4). Поскольку Пул – даже не игрок старта, есть соблазн не продлевать его, а включить тактику «покажи и докажи». Возможность дать максимум никуда не исчезнет (Пул будет в 2023-м ограниченно свободным агентом, ГСВ смогут повторить любое предложение), и если это не лидер клуба, то всегда лучше посмотреть на реальный уровень в контрактный сезон – см. пример Деандре Эйтона.

Продлить контракты могут также Дрэймонд Грин и Эндрю Уиггинс, причем в отличие от Пула и Томпсона канадец может торговаться целый год (Грин при определенных условиях по опции игрока на 23/24 – тоже). Дрэймонд уже делал скидки клубу, а ему нужно подкаст кормить – вряд ли он согласится на контракт ниже текущего (25-30 млн в год).

Уиггинс будет претендовать на максималку – и получит ее. Почему нет? Он чемпион и участник Матча всех звезд НБА. В 2016-м Харрисон Барнс, игравший меньшую роль в клубе, не попадавший на МВЗ, при более скромной результативности, все равно получил максимум на рынке (от «Далласа», «Уорриорз» отпустили форварда, потому что освобождали место под Дюрэнта).

Уиггинс – улучшенная версия Барнса. Его зарплатный максимум выше, чем у Барнса тогда (30% вместо 25% от потолка, примерно 165 млн на 4 года), но в 28 лет он будет на пике возможностей – и кто-то точно рискнет дать экс-первому номеру драфта ключи к команде за максимальную зарплату, если это заранее не сделают в «Голден Стэйт» (без ключей, конечно, они у Стефа, но с деньгами).

Гипотетически, при удовлетворении максимально возможных запросов Уиггинса и Пула, плюс с адекватными контрактами для ролевых игроков вроде Луни и Пэйтона, выплаты «Уорриорз» могут уже через один сезон достичь… 750 млн долларов в год.

Кажется, что сохранить чемпионский состав не получится – ведь кто-то точно будет слишком дорогим (напоминаю, что действующие контракты в НБА в сторону уменьшения не пересматриваются, так что Карри продолжит получать 50+ млн в год, Клэй – 40+, Грин – 25+).

Но три года назад казалось, что «Воинам» нужно обязательно сохранить Дюрэнта, чтобы вернуть корону НБА, что без двукратного MVP финала – это неполноценный, стареющий претендент с забитой платежкой. И первые два сезона только подтверждали это. А потом…

Как говорится, никогда не недооценивайте сердце чемпиона. И кошелек чемпиона, конечно. Но главное – клубную организацию чемпиона.

У «Уорриорз» все это остается.