Поговорили с любимым Робсоном: хотел играть за сборную России, отвечал за семечки в «Спартаке», ждет звонка от Путина

В Бразилии у него мясная лавка.

Луис Робсон – одна из самых любимых легенд «Спартака» конца девяностых: первый легионер, пять раз брал чемпионство, забивал «Арсеналу» в Лиге чемпионов и даже заслужил ласковое прозвище «Максимка».

В июне 2022-го Робсон вернулся в Москву (последний раз приезжал в 2010-м) и провел день с болельщиками «Спартака» на Winliner. Робсона обнимали, просили автографы и фотографировались. Все как 20 лет назад.

– Сейчас Москва – совсем другой город. Не то что 20 лет назад. Кажется, люди стали более расслабленными. Все чаще слышна иностранная речь.

– На Winliner вы были суперзвездой и максимально приветливо общались с болельщиками. Скучаете по народной любви?

– Да, это такая ностальгия. Я всегда любил фанатов «Спартака». У нас взаимная любовь. Мне этого не хватает в Бразилии.

– На родине не узнают?

– Я играл за «Коринтианс», раньше узнавали, останавливали на улице, просили сфотографироваться. Но не так, как в Москве, когда я играл за «Спартак». Сейчас в Бразилии я занимаюсь бизнесом –  у меня мясная лавка. Очень спокойная жизнь. Не шикую.

– Лавка – большая?

– Да нет, небольшой семейный магазин. Мы давно им занимаемся, мне помогают супруга и дети. Вся жизнь: магазин – семья – футбол. Каждую неделю играю с коллегами по работе и друзьями, а после этого пьем пиво.

– Расскажите про вашу семью.

– Сыну 20 лет, он читает рэп, хочет стать профессионалом. Он только начинает. В футбол не играл, в лавке особо не помогает, все время уделяет музыке. Дочке – 14, она пока в школе. Кстати, ее зовут Алина. У моей жены во Франции была подруга с таким именем. Вот и решили назвать в честь нее.

Сын Робсона записывает треки под псевдонимом MC Jow zo. Карьера только начинается – 133 подписчика на ютубе, у самого популярного трека Ano 21 чуть больше тысячи прослушиваний (он про итоги 21 года жизни).

Другие треки – про желание преуспеть.

И про талант.

Цымбаларь учил Робсона мату и грыз с ним семечки в номере

Даже сейчас Робсон  иногда списывается в мессенджерах с Титовым и Ананко и общается с Маркао.

Оказывается, Маркао теперь чиновник: работает в мэрии города Анира на севере штата Парана, до Робсона оттуда примерно 500 километров. Так что бывшие нападающие «Спартака» редко пересекаются и в Бразилии. Хотя Маркао все еще помнит о России.

«Мы общаемся с Маркао, – рассказывает Робсон. – Недавно у его сына был день рождения. И Маркао провел вечеринку в цветах «Спартака».

Робсон активно следит за красно-белыми. Смотреть все матчи не получается из-за разницы во времени и сложностей с трансляциями, но он подписан на клуб в инстаграме и активно изучает новости.

– Вам нравится нынешний «Спартак»?

– Был очень неоднозначный сезон: низкое место в чемпионате, но победа в Кубке России. 

– «Спартак» в последние годы – очень турбулентный. Почему клуб так сильно изменился?

– Сейчас я болельщик «Спартака», который тоже хочет знать, почему так происходит.

– Когда вспоминаете «Спартак», что первым приходит в голову?

– Атмосфера. Мы проводили много времени вместе, было такое семейное единение. Помогали друг другу, подкалывали. Мы близко дружили с Ильей Цымбаларем. Сразу нашли понимание, хоть я почти и не говорил на русском. Как-то раз попросил его научить меня чему-нибудь. Он научил мату. Ну, и я сразу начал использовать эти слова с доктором. Хорошо, что это был врач из команды, а не кто-то другой.

– Вы же с семечками ходили к Цымбаларю в номер.

– Расскажу больше! Я отвечал в «Спартаке» за покупку семечек. Когда только приехал, был молодой и неопытный, ребята постарше перед каждым выездом отправляли на рынок в Сокольниках за семечками для всей команды. Потом всей командой щелкали их в автобусе.

– Бывший пресс-атташе Александр Львов рассказывал, что после награждения «Спартака» в Кремле вас разыграли в автобусе. Сказали, что вот-вот должны позвонить от Путина и разрешить открыть кафе в самом центре. И вы приходили в Тарасовку и каждый раз спрашивали у охранника: «А Путин не звонил»?

– Это шутка! Был официальный завтрак, я пожал руку Путину, но с легионерами он даже не говорил.

– Вы не ждали звонка от Путина?

– Жду до сих пор! (улыбается)

– И что скажете ему, если позвонит?

– Вспомню про тот случай. Скажу: «Давайте откроем кафе в Кремле!»

Оказывается, Робсон хотел играть за сборную России и сталкивался в Москве с расизмом

 В московской жизни Робсона были не только счастливые моменты. Бразилец сталкивался с расизмом и в том числе из-за этого покинул «Спартак».

– Я уходил из клуба по нескольким причинам. Во-первых, мне хотелось сменить обстановку. Во-вторых, условия в Японии были лучше, чем в «Спартаке». В-третьих, тренер Вячеслав Грозный, наверное, это делал непреднамеренно, но любил говорить, что в клубе образовалась «африканская мафия». Африканец там был один, но все равно. Всем нам, темнокожим игрокам, это не очень нравилось. Пусть это было в форме шутки, но действовало на подсознание.

– Почему Грозный так делал?

– Не знаю. До него такого никогда не было. Сейчас ситуация в России, насколько я вижу, совсем другая. Раньше были проявления расизма.

– Например?

– Слышал, что, когда ЦСКА играл в Москве, темнокожие боялись выходить на улицу, чтобы не попасть под буйных фанатов.

– С вами такого не было?

– Было. Но не с болельщиками. Чувствовал такое отношение на улице. Единичные случаи.

– Что за случаи? Косые взгляды и неприятные вопросы?

– Взгляды, да. Мне кажется, даже мысли и желание ударить.

– Вы могли получить российское гражданство. Почему не вышло?

– Такие разговоры были. Наверное, хотели, чтобы я мог играть за сборную России. Но я был удивлен обсуждениям паспорта, потому что у меня даже не запрашивали никакие документы.

– Не жалеете?

– Мне хотелось играть за сборную России. И уверен, что, если бы у меня был паспорт, было бы меньше бытовых проблем.

– Каких именно?

– «Спартак» часто путешествовал на еврокубковые матчи. У россиян никогда не было проблем на паспортном контроле, а иностранцам всегда задавали вопросы. Я подходил к окошку первым, а уходил – одним из последних! Вся команда уже прошла, а меня все спрашивали.

– Почему не получилось после «Спартака»? Ни в Японии (в «Консадоле Саппоро»), ни во Франции («Лорьян»)?

– В Японии была травма колена, когда я подписал контракт. Но оперировать меня там не хотели, поэтому улетел на операцию в Бразилию. Там был долгий реабилитационный период, и я не смог влиться в сезон. Был сильный контраст: долго прожил в Москве, большом городе, а потом попал в небольшой город на острове Хоккайдо (так Робсон говорит про Саппоро – Sports.ru). Там еще и люди были закрытыми, не шли на контакт, как в России. Не подумайте, что я жалуюсь. Ко мне очень хорошо относились, все помогали. В смысле футбола все было хорошо. 

А во Франции мешали травмы. Только сыграю хороший матч – сразу повреждение. Мне вообще сильно помешали травмы. Думаю, из-за них не реализовал и 80% потенциала.

– Сейчас не жалеете об уходе из «Спартака»?

– В Бразилии есть поговорка: «Вода, которая ушла из реки, не вернется в нее». Я провел счастливые и успешные годы в «Спартаке» и ушел вовремя. Поэтому у меня и остались такие теплые воспоминания.